Воодушевление, с которым воевала молодёжь, сегодня впечатляет

Новости Астрахани. Я вам расскажу историю про жизнь, которая всем вам пригодится. А начнем с того, что в 1943 году мне было 16 лет. У меня был дружок, Василий Смирнов. Мы с ним написали письмо.

Новости Астрахани. Я вам расскажу историю про жизнь, которая всем вам пригодится. А начнем с того, что в 1943 году мне было 16 лет. У меня был дружок, Василий Смирнов. Мы с ним написали письмо.

Раньше было два министеpства: министеpство обороны и министеpство военно-морского флота. Я спал и видел, что служу на флоте. А флотом командовал адмирал флота Советского Союза, мой однофамилец, Кузнецов Николай Герасимович. Вот ему и написали: «Просим зачислить нас добровольцами в действующий военно-морской флот». Быстро они там это дело узрели и пишут: «Уважаемый Кузнецов и Смирнов, нам было очень приятно получить от вас вот такое письмо-заявление, что вы Родину хотите защищать. Но сообщаем, что добровольцы в действующий военно-морской флот не принимаются. Свое желание служить на флоте изъявите призывной комиссии при достижении призывного возраста». А во время войны призывной возраст был 17 лет. И вот на следующий, 1944, год подошел мой призывной возраст. В военкомате говорю: «Вот, товарищ майор, письмо у меня есть, адмиралу Кузнецову». Тот врачу говорит, мол, посмотри, годятся ли они на флоте служить

– Что смотреть, коль письмо есть. Конечно, годятся. Там другие еще есть, в коридоре сидят.

Мы вышли и говорим: «Пехота, не пыли. Морфлот идет!». Ну и призвали в армию, привезли в лес, никакого моря там близко не было. Переодели нас. В гражданке мы друг друга узнавали по одежке, а там все одинаковые. Дружок мой идет, Васька, с которым мы писали в Морфлот, в шинели, в шапке какой-то, в обмотках. Я посмотрел.

– Вась, ты?

– Я.

– А где же Морфлот?

– Ты иди вот, сейчас у тебя тоже Морфлот будет.

Я туда тоже пришел. И у меня служба началась, как у деда Щукаря. Это у Шолохова в «Поднятой целине» дед Щукарь – герой. И ему не везло. Его Щукарем прозвали, что он на крючок попался. Вот так и у меня. Значит, пошли, оделись, стали обмундировывать, шинель не досталась мне. Дали гражданский пиджак. Мне что-то так обидно стало. «Мать честная, что ж я так, как я же в таком пиджаке буду?» А потом я понял, когда в поле нас вывели. Ребята в шинельках, а шинельки без подкладки. А у меня пиджак на вате, ниже колен, я руки в рукава засунул. Хожу в этом пиджаке как «фон барон». Стали оружие раздавать, винтовки не досталось. Не всем хватало. Дружок у меня был, Коля Носов, я ему говорю: «Дай хоть пощелкать!» (пацаны же мы еще). А он говорит: «Давай сюда, я сам еще не нащелкался». Я пошел к сержанту и говорю: «Товарищ сержант, это что же получается, как я воевать буду без винтовки». А тогда лозунг такой был: на троих была одна винтовка, вот вроде кого убьют, а ты винтовку возьмешь. А если меня раньше убьют, я даже в руках ее не подержал. Сержант попался хороший. Говорит: «Как же это так, боец без винтовки. Я тебе свою отдам. Ты будешь стрелять, чистить ее, носить». И отдал мне свою винтовку. Тут уж я нащелкался.

Потом я попал в минометный батальон. Минометы стали раздавать, мне не хватило опять. Тут уж я осмелел совсем и пошел к командиру роты. Говорю: «Товарищ лейтенант, это что же получается? Шинели нет, дали пиджак, винтовки не досталось, теперь миномета не досталось». Они так переглянулись. «Так, что у нас там есть?» Это был день как раз перед присягой, день получения оружия. А миномет весил немало — это я вам для сведенья говорю — то, на чем ствол держится — 18 кг, ствол – 21 кг, плита – 23 кг, лотки (куда закладываются мины) – 28 кг. Лотки остались, мне всучили лотки, 28 кг. Винтовка – 4,5 кг, драгунка со штыком. Выше меня там торчала, сверху. Всего 32 кг получилось. Я немножко поносил эти лотки и подумал: «Дурак, кто ж меня заставил… Что ж я на свою голову напросился?».

Рейхстаг я не брал, но в рейхстаге был, лазил по развалинам… Когда-то приехал из училища офицер, а у меня 7 классов образования, но не успел, война началась и все, учеба моя закончилась. Посмотрели, а в то время семь классов считалось чуть ли не институт. Вот он нас набрал таких, семиклассников. Построил нас и говорит: «Так, ребята, поедете учиться на офицеров. Учиться будут все! Идет война! Стране нужны командиры!». И вот так пошло и понеслось. Вот я вам сказал: по рейхстагу лазил, в Нормандии был… И как-то так затянуло, затянуло, и получилось, что я прослужил больше 35 лет, календарных. В 1944-ом я был призван и в 1980-ом уволился. Вот так проходила моя служба.

Ни о каких подвигах я вам рассказывать не буду… Рассказал вот про жизнь, чтоб девочки вот и ребята знали. Я в день Победы не всегда надеваю мундир с орденами. Потому что или оторвут, или оскорбят. Пошел я как-то раз на центральный телеграф за телефон платить, у меня удостоверение есть участника войны. А там народу человек пятьдесят. И написано: «Участники ВОВ – без очереди». Я к окошку протиснулся, мне говорят: «Ну-ка, дед, становись в очередь! Тут все участники! Да сколько же вас развелось!» После этого я удостоверение с собой не беру и без очереди не лезу. Вот до чего дошло. Раньше ордена и медали носили с гордостью. У нас один был земляк, воевал в финскую, получил медаль за боевые заслуги. Он ее зимой на шинели носил, на шинель не цепляют никогда, а он носил на шинели. Ходил как герой Советского Союза. Куда ни придет, ему все – проходите. В магазин придет – первый в очереди, на почту придет – первый в очереди. А теперь…

Учащиеся 8 класса МОУ «Лицей № 2» им. В. В. Разуваева, «МК в Астрахани»